Фурий, ты готов и Аврелий тоже Провожать Катулла, хотя бы к Инду Я ушел, где море бросает волны На берег гулкий. Иль в страну гиркан и арабов пышных, К сакам и парфянам, стрелкам из лука, Иль туда, где Нил семиустый мутью Хляби пятнает. Перейду ли Альп ледяные кручи, Где поставил знак знаменитый Цезарь, Галльский Рейн увижу иль дальних бриттов Страшное море – Все, что рок пошлет, пережить со мною Вы готовы. Что ж, передайте милой На прощанье слов от меня немного, Злых и последних. Со своими пусть кобелями дружит! По три сотни их обнимает сразу, Никого душой не любя, но печень Каждому руша. Только о моей пусть любви забудет! По ее вине иссушилось сердце, Как степной цветок, проходящим плугом Тронутый насмерть.
Желаемые цели и поведение, продиктованное этими целями
Первая выборка
Имеет защиту от всего, что может опустошить или утомить его. Жаждет жизни, в которой он был бы в безопасности и чувствовал бы себя легко в физическом отношении, жизни свободной от каких-либо проблем или волнений.
Вторая выборка
Хочет упрочить свое положение и производить на людей сильное впечатление, несмотря на неблагоприятные обстоятельства и полное отсутствие признания.
Существующее положение вещей и уместное при этом поведение
Первая выборка
Испытывает потребность в тишине и покое. Хочет иметь близкого преданного партнера, от которого он мог бы требовать особого внимания и несомненной привязанности. Если эти требования не удовлетворяются, он склонен прекратить это общение и полностью замкнуться в себе. (Hа требования, которые предъявляет он своему окружению или своему партнеру, будет указывать группа).
Вторая выборка
Чувственен. Склонен к наслаждению вещами, доставляющими чувственное удовлетворение, отвергает все безвкусное, пошлое и грубое.
Сдерживаемые свойства и неуместное при этом поведение
Первая выборка
Считает, что он получает меньше того, что ему причитается, что нет ни одного человека, у которого бы он мог всегда найти сочувствие и понимание. Сдерживаемые эмоции делают его обидчивым, но он сознает, что должен как можно лучше использовать обстоятельства такими, как они есть.
Вторая выборка
Обстоятельства стесняют и ограничивают его действия, заставляя его временно отказаться от всех радостей и удовольствий.
Отрицаемые, подавляемые или же несущие тревогу свойства
Первая выборка
Физиологическая интерпретация
Стрессы, вызванные разочарованием, привели к возбуждению и тревоге.
Психологическая интерпретация
Стремится производить хорошее впечатление, однако, беспокоится и сомневается в возможности успеха. Считает, что он вправе получать то, на что он питает надежды и чувствует себя беспомощным и страдает, когда обстоятельства оборачиваются против него. Однако, лишь возможность неудач чрезвычайно его огорчает и это может привести к нервному истощению. Видит в себе "жертву", которую ввели в заблуждение и чьим доверием злоупотребляли, принимает этот вымысел за действительность и пытается убедить себя, что в его неудаче достичь какого-нибудь положения и признания виноваты другие.
Коротко
Hеадекватное самооправдание (первая группа цветов нужна как компенсация).
Вторая выборка
Физиологическая интерпретация
Стресс и тревога являются результатом эмоционального разочарования (особенно, в 7/8 поз., но также и в 6/7).
Психологическая интерпретация
Какая-то эмоциональная связь перестала развиваться гладко, она глубоко разочаровала его и теперь он видит в ней гнетущую его обузу. Хотя, с одной стороны, он и хотел бы совершенно освободиться от этой привязанности, но, с другой стороны, он не хочет ни чтобы то ни было терять, ни подвергать себя опасности новых разочарований. Эти противоречивые эмоции до такой степени ухудшают его состояние, что он пытается подавлять их, вырабатывая у себя отношения равнодушное и суровое.
Коротко
Стресс, вызванный эмоциональными разочарованиями (первая группа цветов нужна к как компенсация).
Актуальная проблема или поведение, вызванное стрессом
Первая выборка
Разочарование тем, что его надежды не сбылись и страх, что, поставь он перед собой новые цели, это приведет только к новым неудачам, породили значительную тревогу. Он пытается избавиться от нее, замыкаясь в себе и из соображений самозащиты становится осмотрительным. Угрюм и подавлен.
Вторая выборка
Разочарование и опасение, что определять какие-либо новые цели было бы бессмысленно, породили тревогу. Жаждал признания и уважения, однако ожидающее его будущее вызывает у него беспокойство. Реагирует на него протестом против какой-либо критики и сопротивляется всякой попытке повлиять на него. Стремясь укрепить свою позицию, пытается утвердить себя, педантично применяя свою власть в мелочах.
Труд человеческий! Это взрыв, временами озаряющий мою бездну. «Ничего не суетно в мире; за науку – и вперед!» – вопит нынешний Екклесиаст, сиречь каждый встречный. А тем временем трупы злодеев и бездельников давят на сердца всех остальных… Ах, скорей бы, хоть чуточку скорей, – туда, за край ночи, к будущим вечным воздаяниям… Вот только не упустим ли мы их?.. – На что же я способен? Я знаю, что такое труд, знаю, как медлительна наука. Пусть же молитва мчится вскачь, пусть громыхает свет… Я вижу это воочию. В общем, все просто и ясно; обойдутся и без меня. Как и у многих других, у меня есть долг, и я буду горд, если не изменю ему. Жизнь моя поизносилась. Что ж! Будем лицедействовать и бездельничать – о убожество! Будем жить, забавляясь, мечтая о невообразимых любовных играх и фантастических вселенных, пререкаясь и споря с видимостью вещей, – все мы: бродячий комедиант, попрошайка, художник, бандит – и священник! Лёжа на больничной койке, я вновь остро почувствовал запах ладана – так чувствует его хранитель священных благовоний, исповедник, мученик… Здесь сказывается мое паршивое воспитание. Ну да ладно!.. Прожил двадцать лет, протяну ещё два десятка… Нет! Нет! Теперь я бунтую против смерти! Труд – слишком легкое занятие при моей гордыне; моя измена миру будет чересчур краткой пыткой. А в последний миг я пойду колошматить направо и налево… И тогда, о бедная моя душа, вечность будет навсегда потеряна для нас.
Прощай
Вот и осень! – Но стоит ли жалеть о вечном солнце, если мы призваны познать божественную ясность – вдали от людей, которых убивает течение времени? Осень. Возвышаясь в осенних туманах, наша ладья направляется в гавань нищеты, в обширный град под небом, заляпанным огнем и грязью. О истлевшие Лохмотья, размокший от дождя хлеб, хмель и тысячеликий образ любви – я распят вами! Неужто не будет конца владычеству этого вампира, повелителя миллионов мертвых душ и тел, ждущих Судного дня. Вновь мне чудится, что кожу мою разъедают грязь и чума; черви кишат в волосах и под мышками, а самые крупные угнездились в сердце; я простерт среди незнакомых, бесчувственных тел… И ведь я мог бы там умереть. Жуткое воспоминание! Ненавижу нищету. И страшусь зимы, поры комфорта! – Порою мне видятся в небесах бескрайние отмели, усеянные ликующим светозарным людом. Над моей головою – золотой корабль, его разноцветные флаги реют на утреннем ветру. Я вызвал к жизни все празднества, все триумфы, все драмы. Я силился измыслить новые цветы, новые звезды, новую плоть и новые наречия. Мнил, что приобрел сверхъестественную силу. И что же? Теперь мне приходится ставить крест на всех моих вымыслах и воспоминаниях! На славе поэта и вдохновенного краснобая! И это я! Я, возомнивший себя магом или ангелом, свободным ото всякой морали, повергнут на землю, вынужден искать призвание, любовно вглядываться в корявое обличье действительности! Стать мужиком! Не обманулся ли я? Быть может, доброта еще покажется мне сестрою смерти? А теперь попрошу прощения за то, что кормился ложью. И в путь. Ни единой дружеской руки! Где же искать поддержку?
Да, новые времена по меньшей мере суровы. Ибо я могу сказать, что одержал победу: скрежет зубовный, шипенье огня, чумные стенанья – все это стихает. Изглаживаются нечистые воспоминания. И тают мои последние сожаления: зависть к нищим, разбойникам, спутникам смерти, ко всем отверженным. – Проклятые, если б я мог за себя отомстить! Нужно быть безусловно современным. Никаких славословий, только покрепче держаться за каждую завоеванную пядь. Что за жестокая ночь! Засыхающая кровь испаряется с моего лица, и нет за мной ничего, кроме этого ужасного деревца!.. Духовная битва столь же груба, как и человеческое побоище, но видение справедливости – это радость, доступная лишь Богу. И, однако, настал канун. Примем же всякий прилив силы и подлинной нежности. И на заре, вооружившись страстным терпением, вступим в сказочные города. Что я там говорил о дружеской руке? Слава Богу! Я силен теперь тем, что могу посмеяться над старой лживой любовью, заклеймить позором все эти лицемерные связи – ведь мне довелось видеть преисподнюю и тамошних бабенок, – и мне по праву дано будет духовно и телесно обладать истиной.
сердце разрывается от любви к моему фанонному ичиносе я прям чувствую как мои мозги расщепляются в некотором роде иррациональная любовь курето прекрасен аки луна кстати
такое ощущение, что все внутри меня противится написанию этого чертового эссе гспд дело даже не в том, что я хочу спать не хочу хочу сидеть в уголочке и смотреть на цветочки на обоях возможно, это мандраж перед олимпиадой, но пока я не очень сильно волнуюсь очень хочу прогулять, но нельзя аппасионата не помогает кофе тоже ни музыка, ни искусство (с)
Один удар твоего пальца в барабан выстреливает вольно звуки, гармонии новой началом. Один твой шаг - очередной призыв для новобранцев, дальше в ногу. Ты обернулась - новая любовь! Ты развернулась - новая любовь! "Нам жребий смени и кары рассей, избавь нас от времени", - распевают они. "Вознеси хоть куда семя наших судеб и алканий", - взывают к тебе. Вечноприбывшая, ты разойдешься всюду.
в последние дня три ужасно хочется лив фаст дай янг, но пытаюсь держаться Рембо оказался неожиданно хорош, особенно мне понравился "Кузнец" (я еще не дочитал до конца книгу, но, думаю, не разочаруюсь):
<...> Теперь-то я умен, и мне по нраву смелость, Ведь если молот есть и пара крепких рук, Что ждать, когда придет сиятельный индюк С кинжалом под плащом и гаркнет: «Марш на поле!»? А ежели война – пусть сам воюет вволю! Нет, он опять ко мне: теперь отдай сынка! Что ж, я простолюдин. А ты король. Пока. Бубнишь: «Я так хочу!» А вот по мне, так глупо, Что в золоте твоя роскошная халупа, Что ходят гоголем, напялив галуны, Твои бездельники, спесивы и пьяны. Ублюдков наплодив, ты отдал им на откуп Честь наших дочерей, мечтая: «За решетку б Отправить голытьбу! А мы хребтом своим, Собрав по медяку, твой Лувр озолотим! Ты будешь пить да жрать, все слаще, все жирнее, — А прихвостням твоим висеть у нас на шее? <...>
корче, do you hear the people sing? singing a song of angry men? революционные настрои стали близки мне почему-то